Как много в нашем окружении людей, которые, будучи православными христианами, регулярно заказывают гороскопы? Ну или хотя бы заглядывают в еженедельный прогноз в популярном журнале… По крайней мере, блины на Масленицу все едят! Чтобы разобраться в причинах этого явления, собираем чемоданы и отправляемся в Гватемалу вместе с этнографом и путешественником Михаилом Резяпкиным.
Вуду в Париже
Этой зимой в центре Парижа ко мне подошел чернокожий гражданин и сунул в руки рекламный флаер. Картинка так изумила, что я даже не отправил листовку в урну. В правом углу красовались ракушки-каури, в левом – страшная физиономия африканского колдуна. Текст обещал решение всех проблем со здоровьем, любовь на веки, много денег и сведение личных счетов – стопроцентная гарантия результата. Я спросил у своей знакомой, француженки Пакрэт:
– Они – что, серьезно?
– Конечно! Здесь это очень популярно!
– Как же это происходит?
– Есть одно место, около мечети. Там покупается курица, и над ней проводят ритуал.
– Вуду что ли?
– Ну да! Хочешь туда сходить?
Конечно, я хотел! Увидеть древнейший ритуал в Париже XXI века — что может быть «вкуснее» для заядлого этнографа? Мечеть, Вуду, Нотр-Дам-де-Пари… Как все это сосуществует? Эклектика! Или, если быть точным, религиозный синкретизм. Сочетание не сочетаемого.
Религиозный синкретизм – явление вполне распространенное. Когда перед Великим Постом мы сжигаем чучело Масленицы (ну, или хотя бы печем блины) — это тоже проявление религиозного синкретизма, подмешивающего к христианской традиции языческий обряд. Его можно наблюдать у многих народов, но, пожалуй, самый необычный микс получился в Центральной Америке. Не удивительно! Ее история – такая невероятная «смесь» индейцев, шаманов, конкистадоров, пиратов и католических кардиналов, что если в глубине души вы — путешественник и любитель приключений, то просто обязаны попробовать этот «коктейль»!
Карибы — центр синкретизма
Синкретические культы широко распространены именно здесь – на Ямайке, Кубе, Доминикане, в Тринидад и Тобаго. Зародились они среди негров-рабов, которых привозили для работы на плантациях. Их верования представляют собой причудливую смесь христианства (Иисус и апостолы здесь изображаются чернокожими), шаманизма, черной магии и жертвоприношений духам. Многие искренне считают себя католиками, а посвященные шаманы не хотят афишировать всей правды. Но факт остается фактом: синкретизм можно встретить не только на островах, среди чернокожего населения, но и на материке, среди коренных индейцев.
В центре мира Майя
Впервые я столкнулся с этим в Гватемале, в Чичикастенанго – «центре мира Майя» согласно плакату на въезде в город.
…С помощью таксиста нахожу небольшой отельчик – его держит добродушный индеец по имени Эмилио. У Эмилио необычные зубы – инкрустированные золотом и драгоценными камешками – такая ювелирная техника известна здесь с доколумбовых времен. При раскопках находят черепа с зубами, украшенными точно таким же образом.
Положив вещи, иду на рынок. Это даже не погружение в культуру – это прыжок с вышки в самую ее глубину! Вокруг туда-сюда, как муравьи, снуют мужчины и женщины, нагруженные своим товаром. В большинстве своем плотного телосложения, невысокие и смуглые, носы – с характерной горбинкой, мочки ушей удлинены – прямо как на древних каменных стелах Майя. Мужчины носят широкополые ковбойские шляпы, сапоги для верховой езды и широкие ремни с огромными серебряными овальными пряжками. Большинство женщин одеты в домотканые цветастые юбки и кофты-уипили. В традиционном наряде мало что изменилось за последние 200 лет. Местные дамы предпочитают «огненные» цвета – оранжевый, красный, светло-коричневый. Поклажу несут на голове, детей – за спиной, в перекинутом через плечи платке.
На прилавках, среди бесчисленного количества безделушек для туристов, можно увидеть и что-то действительно интересное. Ножи, пончо, одеяла, сомбреро, нефритовые украшения, старинные монеты – все оглушает яркими красками. Женщины, не прекращая болтать, хлопают своими пухлыми ладошками – лепят «тортильяс» из кукурузной муки. Звуки сливаются в гул аплодисментов. Под эти аплодисменты я продвигаюсь к знаменитой церкви – Санта Круз Дель Киче. Звуки звонких шлепков по тесту постепенно вытесняет траурный марш из громкоговорителя. Похоронная процессия? Нет, просто фоновая музыка из церкви – сегодня воскресенье, и Майя считают этот марш подобающим моменту.
Кровавый храм
Подхожу ближе – католическая церковь построена на ступенях разрушенного языческого храма, в котором еще 500 лет назад происходили человеческие жертвоприношения. При взгляде на нее, по коже пробегают мурашки. Вроде бы церковь как церковь, но что-то в ней не так…
Похоронная музыка действует на нервы. У подножия ступеней разведен костер, на них сидят индейцы и курят сигары. У входа в церковь, на полу, горят свечи, через которые надо перешагивать. А рядом – явно шаман, а не священник, дымящейся консервной банкой окуривает входящих.
Внутри тихо. На полу, играя, копошатся дети.
«Эй, гринго!», – слышу за спиной, – «Хочешь узнать о традициях Майя? Плати пять долларов!» Я смотрю на смуглого парня. К американцам здесь явно относятся как к источнику хорошего дохода.
«Я не гринго, платить не буду!» – меряюсь взглядами с нагловатым служкой.
О местных традициях мне уже успели рассказать: потомки майя до сих пор прямо в церкви приносят в жертву кур, отрубая им головы и кропя кровью алтарь – интересный компромисс христианства с язычеством. Кроме того, иконы здесь инкрустированы священными камешками древних майя. Так что, молясь Пречистой Деве, индеец одновременно поклоняется своим древним духам. Но самый интересный факт – сам Папа Римский бывал в этой церкви неоднократно. Так что понтифик точно знает, как здесь практикуют христианство. Впрочем, ритуальное убийство кур — это еще «цветочки».
500 лет назад христианство здесь завоевывало сердца огнем и мечом. Местные жители упорно не хотели отрекаться от своих кровожадных богов. Однако, поверив в силу христовой веры, они столь же рьяно начали поклоняться Иисусу, принося ему в жертву… своих детей. Младенцев распинали прямо в церкви, во славу Спасителя, и католическим монахам стоило большого труда остудить чрезмерный религиозный пыл новообращенных.
…От избытка впечатлений, а может и от пахучего дыма трав, у меня закружилась голова, и я вышел на воздух.
Игры на кладбище
Рядом оказалось здание Национального муниципалитета. Его стены сплошь расписаны народными художниками. Вот пробитый и кровоточащий Земной Шар, вот встреча индейцев с духами. Здесь явно помнят свое прошлое. Не случайно именно в Чичикастенанго была найдена священная книга – «Пополь Вух», написанная в XVI веке. Это один из немногих источников по изучению мифологии Майя, ведь испанцы постарались уничтожить все «языческое» наследие коренных народов.
После осмотра я останавливаюсь, чтобы поторговаться с местными и купить «всякой индейской всячины». Подхожу к морщинистому индейцу, у которого заметил на столе старинную монету с календарем Майя. Точь-в-точь как в «Пиратах Карибского моря» – именно она была прообразом золотого жетона с черепами. Не успел я вдоволь налюбоваться монетой, как вдруг продавец выхватил ее у меня из рук, со всей силы швырнул о мостовую, тут же поднял и поднес к моему уху: «Слышишь, как звенит? Чистое серебро!»
Я смеюсь и говорю, что беру ее. Прошу показать пончо. Он тащит целую охапку, но все они слишком яркие, «туристические». Спрашиваю, нет ли чего постарее. Глаза его вспыхивают азартом, он исчезает в подворотне, и через пять минут я смотрю на старую тряпку со схематично вышитой на ней священной птицей кецаль. «Это пойдет!» – восторгаюсь я, – «Кто вышивал»? «Моя мама!», – гордо отвечает владелец развала, указывая на пожилую женщину в традиционной одежде.
– Сколько?
– 400 кецалей!
– Давай за 200!
– Хотя бы за 350!
– Давай три ножа, вот эту безделушку и пончо – за 500!
– Буэно, договорились!
Мы бьем по рукам, довольные сделкой и друг другом, а затем обмениваемся телефонами. Торговца зовут Хуан, он приглашает меня на Пасху и уверяет, что будет очень интересно – его родственник – священнослужитель, с ним можно будет пойти на службу. Предложение заманчивое! Может быть он прольет свет на загадки, которые интересуют меня многие годы…
Под непрекращающиеся аплодисменты женских ручек, стряпающих тортильяс, я ухожу с рынка прямиком на знаменитое местное кладбище, которое входит в список объектов, охраняемых ЮНЕСКО.
Кладбище впечатляет даже издалека. Яркие разноцветные строения больше похожи на Стокгольм с его синими, розовыми и желтыми домиками под черепичными крышами, чем на последнее пристанище.
В центре кладбища шаман уже разжег костер с какими-то травами и начал камлать. На приветствие он дружелюбно ответил кивком. Чуть поодаль, на одной из могил, удобно расположились дети – облокотившись спинами о надгробье, они сосредоточенно поедают конфеты. Рядом вышивает их мама, все они мне кивают.
Я вручаю детям еще конфет и завожу разговор. Видимо в благодарность за угощение, женщина говорит худощавому пацаненку лет семи: «Ну иди, покажи ему!» Мальчик берет меня за руку и ведет куда-то между рядами разноцветных могил. Пройдя несколько поворотов, мы выходим к самому высокому надгробному памятнику, и я застываю в недоумении — языческая пирамида майя! Точная копия тех, на которых приносили в жертву пленников, вырывая из груди живое сердце. Вот тебе и христианское кладбище. Я подумал, что здесь наверняка покоится прах шамана-жреца, о которых современные майя мало кому рассказывают. Так уж повелось. Когда-то испанцы почти всех жрецов сожгли на кострах инквизиции.
Покидая кладбище, я помахал рукой шаману. Он уже не реагировал на происходящее в этом мире — вошел в транс.
Пасха в городе майя
… Чистый Четверг я встретил в древней столице Новой Испании — городе Гватемала Антигуа. Город вовсю готовился к Пасхе, но главным праздником пасхальной недели здесь считается Страстная Пятница. Именно в пятницу по улицам движется грандиозное шествие – бывшая колония сохранила всю пышность средневековой католической традиции – в самой Испании такого уже не встретишь. Местные храмы тоже поражают воображение. Глядя на эти роскошные сооружения, понимаешь замысел испанцев. Невозможно контролировать население только силой, нужно затмить их культовые сооружения, а значит — и богов. Правда, местные боги сдались не сразу (если вообще сдались).
Первый город на завоеванных землях Гватемалы был построен конкистадорами в 1527 году. Всего через 35 лет после открытия Америки и сразу же после завоевания Мексики Кортесом! Столица процветала недолго, в 1542 году город постигла судьба Помпей – его засыпало пеплом после извержения вулкана. Майя решили, что боги отвернулись от испанцев за их грехи.
Для индейцев такие события всегда были поводом для восстаний и расцвета тайных культов. Но испанцы – тоже народ упрямый: отстроили новую столицу в другом месте. Но и ей не суждено было стать Вечным Городом – в 1773 году она была разрушена страшным землетрясением.
Я ступаю по развалинам былого величия, и моя фантазия не справляется с богатством материала, который находится буквально под ногами. Огромные капители колонн, арки и своды – как это было грандиозно!
По периметру центральной площади – здания с прохладными галереями, где отдыхают, облокотившись о стену, солдаты национальной гвардии в униформе цвета хаки. Мне чудится, что на этом месте совсем недавно стояли такие же смуглые воины в набедренных повязках, с копьями вместо «Калашниковых». Фасад главной церкви на площади – резной и вычурный, как бабушкин сервант. Во дворе церкви – школа, а между ними детишки гоняют в футбол. Так школьный двор объединяет две главных религии латиноамериканцев – христианство и футбол. Тоже получается своего рода религиозный синкретизм. Через неделю здесь будет бурлить карнавал.
Захожу в церковь. На полу – картина из цветного песка – это тоже дохристианская местная традиция. Картина изображает вереницу пестрых бабочек, которая исчезнет под ногами прихожан в Страстную Пятницу, а пока можно полюбоваться этим шедевром. И если не смотреть на алтарь, над которым — растяжка с рекламой вездесущего Мак’а, можно почувствовать себя путешественником во времени. Конечно, так и хочется съязвить: «Спонсор Пасхи — компания МакДональдс», но, может быть, появление этого плаката в храме неслучайно? И это признак приближения новых богов — Консьюмеризма и Ониомании?
Задумавшись, я выхожу из храма на залитую тропическим солнцем улицу и не спеша иду вглубь города. За каждым углом я втайне надеюсь встретить еще какой-нибудь ускользающий силуэт прошлого. Оборачиваюсь на каждый цокот копыт в надежде услышать звон доспехов. Ах нет! Никаких конкистадоров! Это очередная повозка понесла по мостовой довольных японцев с фотоаппаратами «Кэнон» в руках.
Автор: Михаил Резяпкин
